Три вопроса, которые нужно задать HR-менеджеру в собеседование

Это один из наиболее часто задаваемых вопросов, который тимбилдеры слышат от специалистов по управлению персоналом, ответственных за организацию тимбилдинга со стороны клиента. Здесь существует два варианта.

Экстрим без психолога

Данная практика наиболее распространена в современной России. Этому существуют следующие объяснения: в ходе эволюции тимбилдинг не выдержал испытания «на чистоту» жанра и вступил на манящий, но губительный путь «смешения жанров». В тренинговой индустрии нет понятий «хорошо» или «плохо». Там, где есть место свободе, творчеству, самовыражению и независимости, всегда рождается что-то выходящее за рамки и правила. К сожалению или к счастью, но этот факт надо признать фактом: тимбилдинг не стал в России психологическим тренингом по развитию команды. Или оговоримся: пока не стал. Этой книгой я преследую ту же цель — возрождение серьезного и заслуженного отношения к тимбилдингу. Возрождение тренингового замысла этой глубокой и уникальной концепции. Однако психолог трактуется как тренинг, как работа, как осознание, как совершенствование существующего. Психолог и отдых — это два несовместимых понятия. Итак, первым препятствием для массового участия серьезных психологов в российских тимбилдингах была деградация серьезности тимбилдинга вцелом и его задач, диффузия тренинговых мероприятий и событийных эвентов в одно событие и обесценивание роли психолога на событии. Вторым препятствием стал банальный финансовый фактор. Молодой неопытный малобюджетный психолог, лишенный не только солидного опыта тренинговой деятельности, но и глубокого понимания экстрима, только губил событие за событием. Опытного именитого опытного и знающего психолога могли позволить себе на проект только единицы компаний. Вы скажете, традиционная работа. Стой и следи за действиями. Но в таких тимбилдингах опытному психологу требуется, например, два дня двигаться под дождем, испытывать холод, голод, реальный экстрим, передвигаться от точки к точке на застревающем в грязи джипе, а то и просто на мотоцикле, и лишь изредка на вертолете, спать то в роскошном коттедже, то в обычной палатке, делать заметки на промокающих кусочках бумаги, или работать с фонариком в темноте ночи, делая анализ дня. Несмотря на огромную гвардию профессиональных психологов-тренеров в России, таких мне на своем пути удавалось встречать только единицы. Тех, кто самоотверженно, несмотря ни на что, работали, думали, находили те зерна, которые помогали раскрыться командам и участникам! Я без преувеличения назову это «подвигом»!

Третьим и, пожалуй, основным препятствием для участия психологов в тимбилдингах явилось отношение российского менеджмента к психологии. Как следствие коммунистического воспитания, привитого стремления со всеми проблемами справляться гордо и независимо, неготовности обнажить свои слабые стороны перед внешним сторонним человеком ради своего же дальнейшего более эффективного роста, психолог на тимбилдинге большинством руководителей компаний рассматривался, как внешняя угроза. И в большинстве случаев топ-менеджеры испытывали страх раскрытия внутренних страхов и барьеров. Наиболее часто встречающиеся отказы при обсуждении участия психолога в проекте были такие: «Нет, спасибо! Мы справимся сами. Не надо за нами наблюдать со стороны. Нам главное опыт личного преодоления. В результатах мы разберемся сами. Вдруг психолог заметит что-то опасное или критическое. Нет. Нам сейчас это не нужно. Нам не нужен такой серьезный уровень. Нам нужен просто экстрим. Экстрим без психолога».

Экстрим с психологом

Данный тип компаний заведомо стоит выше в классификации событий, измеренных по шкале получаемых изменений; данный тип компаний стоит выше, потому что такие компании самостоятельно честно и открыто готовы признаться себе, что готовы обнажить перед собой и перед всеми свои ошибки. Увидеть их. Осознать их. Прочувствовать их. Постараться объяснить их. Изменить себя. Изменить компанию.

Смею прочитать твои мысли, читатель: «Какое процентное соотношение тимбилдингов, которые в России проводятся с психологом и без него?». Статистика моей тимбилдинг-компании Adventure Races вполне реально описывает общую ситуацию, характерную для российского рынка: только один из десяти проектов проводится с участием психолога.

Только один из десяти тимбилдингов в 2007–2008 годах проводился в России с участием психолога.

Что дает тимбилдингу участие в нем психолога? Каковы основные преимущества и недостатки участия психолога в тимбилдинге? Мнение эксперта, психолога, профессора Высшей школы менеджмента Санкт-Петербургского государственного университета Софьи Владимировны Кошелевой, имеющей внушительный опыт участия в экстрим-тимбилдингах. С Софьей Владимировной мы прошли «сквозь огонь и воду» в экстрим-тренингах. Чем неожиданнее, незнакомее, экстремальнее ставились клиентом задачи, тем более удивительные, инновационные и дерзкие, неожиданные даже для нас решения предлагала она. Ее уникальное сочетание глубокого научного системного видения и потрясающей способности чувствовать индивидуальные особенности и детали делали ее участие в экстрим-тренингах бесценным. Вышеприведенные слова о «Подвиге Психолога» во многом посвящены ей.

Профессор Софья Владимировна Кошелева считает: «На мой взгляд, преимуществ больше, чем недостатков, и их можно разделить на тактические и стратегические.

Тактические преимущества:

диагностический мониторинг психологического состояния и взаимодействия участников в команде;
психологическое сопровождение (предупреждение и коррекция неадекватного поведения и реакций участников в экстремальных условиях, индивидуальная и групповая (командная) поддержка участников (особенно в ситуациях психологического срыва или напряжения, связанных с экстремальными условиями);
обеспечение актуальной диагностической и прогностической обратной связи для участников команды (особенно в «переломные моменты» процесса тимбилдинга).

Стратегические преимущества:

персонифицированный анализ психологического состояния, поведения, взаимодействия участников команды;
диагностика типичных и атипичных моделей командно-ролевого поведения участников и прогноз эффективности их взаимодействия;
выявление и анализ скрытых (неявных) проявлений индивидуальных и групповых качеств (получение дополнительной информации о явных и потенциальных возможностях отдельных участников, групповых коалиций и команды в целом);
диагностика и прогноз потенциальных возможностей и скрытых угроз в индивидуальном и командно-ролевом поведении участников (SWOT-анализ профессионально-личностного потенциала участников и прогноз его влияния на принятие решений, поведение в нештатных ситуациях (в том числе в условиях напряженности и неопределенности).

Все недостатки связаны с непрофессионализмом (недостаточным профессионализмом) психолога:

«эффект наблюдателя» (более жестко — «эффект оценщика») — непроизвольное влияние на реакции и действия участников самого факта присутствия психолога;
завышенные ожидания и разочарование участников от обратной связи с психологом (физическая невозможность в достаточной мере удовлетворить ожидания участников от общения с психологом, нередко проходящего в режиме «сеанса групповой игры в шахматы»);
неадекватный анализ и прогноз возможностей участников и команды;
экстремумная акцентуация профессиональной роли: «громоотвод» или «палочка-выручалочка»;
стандартизация роли и формы участия в общем процессе, деятельность без учета «индивидуальных особенностей» компании и команды;
злоупотребление влиянием — психологическое давление на участников;
возможная «утечка информации» (использование полученной конфиденциальной информации за пределами тренинга).

Самый сложный для вас экстрим-тимбилдинг?

«Когда в середине двухдневного экстрим-тренинга в лесу проявилось мощное противостояние нескольких участников, вызвавшее у одного из них психофизиологический срыв, расколовший команду и грозивший досрочным прекращением тренинга, мне пришлось использовать эзотерические навыки (нетрадиционного энергетического воздействия) для снятия у него внезапного болевого синдрома и «возвращения на дистанцию». Тренинг прошел успешно, и я в течение нескольких лет сотрудничала с этой компанией».

Что вы думаете о будущих тенденциях участия психологов в экстрим-тимбилдингах?

«Я вижу две ролевых тенденции:

1) обслуживание («походная психотерапия»);

2) диагностика возможностей и прогноз развития и использования профессионально-личностного потенциала каждого участника и команды в целом для развития бизнеса или «прорыва» в профессиональной сфере в условиях конкретной компании.

Разумеется, будущее за второй тенденцией».

Здесь приведу несколько наглядных примеров участия психолога в экстрим-тимбилдингах: Есть типы компаний, которые часто нуждаются в психологах на экстрим-тимбилдингах. Скажем, экстрим-тимбилдинги с ИТ-специалистами. Заказ осуществляет обычно HR-специалист. Тренинг сформирован. ИТ-отдел, в подавляющем большинстве случаев на 90% состоящий из мужчин, выезжает на загородную площадку. Сам экстрим-тимбилдинг предваряется днем тренинговых занятий. Классическая картина маслом. Открытие тренинга. Представление главных действующих лиц. В момент представления психолога аудитория словно «окаменевает» с удвоенной силой. Гробовая тишина. Над отважной мужской аудиторией висит проклятие: «Мы пропали. И что теперь делать? Кого просили так делать?» От морального духа психолога и его профессионального уровня зависит очень много. Я сама не раз была свидетелем почти патовых ситуаций, которые лишь благодаря удивительному мастерству Психолога выливались в позитивное и успешное русло.

Второй пример, наоборот, состоит в фантастическом ажиотаже от присутствия психолога. Обычно это характерно для молодых и женских коллективов со средним возрастом до 30 лет. Командный анализ не может удовлетворить ненасытных участников. Типичная проблемная ситуация складывается тогда, когда стандартный веревочный курс длится два часа, в тимбилдинге участвует около ста человек, то есть 12 команд по восемь-девять человек, и на проекте работает один психолог. Несмотря на опыт психолога, его профессионализм, громадную работоспособность, интуицию, способность к наблюдению и видению закономерностей, простой математический расчет дает нам данные, что каждая команда получит десять минут внимания чистого времени. Исходя из состава команды в восемь-девять человек, каждый сотрудник получит около одной минуты пятнадцати секунд личного времени психолога, если психолог сконцентрируется на нем, а не на общем взаимодействии в команде. После двух часового тимбилдинга следует банкетная часть, шашлыки, костер. И здесь начинается самая важная для нас часть. По программе отведено два часа свободного времени, в которое самые заинтересованные могут получить индивидуальные консультации у психолога. И вот именно в этот момент, пусть не сто, но восемьдесят человек точно срываются со своих мест и направляются со своими вопросами к психологу: «Что вы можете сказать обо мне?», «Как вы оцениваете мой личностный потенциал?», «Что вы посоветуете для полного раскрытия моих лидерских возможностей в бизнесе?», «Как вы оцениваете мой коммуникационный потенциал по сравнению с Ирой П.?», «Что вы думаете про мой смелый поступок и мою роль в общей победе нашей команды?», «Встречали ли вы более яркое решение при выполнении данного задания?», «Заметили ли вы как выросли мои навыки кризисного менеджмента за программу?»

О бедный психолог! В такие минуты, мне казалось, что я навсегда теряю психолога для нашей команды. Но «разборы полетов» шли один за другим, ошибки анализировались и находились более совершенные технологии и методы участия психолога в экстрим-тренинге.

Приведенный выше пример иллюстрирует явный просчет компании с планированием психологической составляющей тимбилдинга. В тимбилдингах еще не существует четких показателей, например, оптимальной нормы равной отношению числа к числу человек на тимбилдинге, но эти параметры будут разработаны уже в ближайшем будущем.

Я полагаю, что участие психолога очень полезно. Приведу такой простой пример. В результате всего двухчасового наблюдения за группой из шести топ-менеджеров психолог сделал элементарное (для психолога!) наблюдение, что во время выполнения самых экстремальных заданий, два человека из команды в шесть человек никогда не находились рядом. Они активно разговаривали друг с другом при смене упражнений, поддерживали друг друга на простых, нерискованных заданиях, но как только команда приступала к экстремальным упражнениям, два важных нам участника почти автоматически отходили друг от друга. В индивидуальной беседе с каждым членом команды после тренингового дня психолог задавал вопрос о сделанном случайном наблюдении. Первоначально обеими участниками данный факт списывался на абсолютную случайность, в дальнейшей же дискуссии выявлялся тот факт, что между ними существует скрытый глубокий конфликт, который очень сильно подрывает доверие друг к другу; в результате этого в экстрим-ситуации молниеносно срабатывает эффект сохранения, и участники ищут поддержку со стороны более надежных коллег.

Оптимальная картина участия психолога описывается тремя аксиомами.

Аксиома 1. Следует включать психолога в проект, начиная с проектов со средним уровнем экстрима. На тимбилдинге без экстрима или с начальным уровнем экстрима у психолога отсутствует материал, пригодный для содержательного анализа.

Аксиома 2. Участие психолога в экстрим-тренинге не может быть тайным. Личность психолога кардинальным образом влияет на успех или неудачу проекта. Психолог-экстремал — это тот самый успешный тип психолога, который может максимально полно раскрыть психологический ресурс, заложенный в экстрим-тренинг.

Аксиома 3. Участие психолога в очень экстремальных проектах в большей степени позитивно, чем негативно. В сверх-экстремальных проектах участники настолько сконцентрированы на задаче, что участие или неучастие психолога не является для них препятствием. Эффект Хоторна не работает на таком уровне экстрима. Однако потрясающая по своему содержанию информация для анализа и повышения эффективности работы команды может быть собрана и может быть инвестирована в рост эффективности команды.

Источник : hr-portal.ru

Командообразование: экстрим с психологом или без?