Results not found

По вашему запросу ничего не найдено

Попробуйте отредактировать запрос и поискать снова

Офисная жизнь

Цивилизационные кризисы в контексте универсальной истории

Article Thumbnail

Назаретян А.П. Цивилизационные кризисы в контексте универсальной истории (Синергетика, психология и футурология). М.: Пер се, 2001. 239 с.

Начну со второстепенного: беря в руки книгу А.П.Назаретяна, я не предполагал, что она окажется увлекательной. Хотя для философскопсихологической работы это качество не является необходимым, все же и недостатком оно в данном случае не является. Тема книги весьма серьезна, и разработана она отнюдь не легкомысленно, но несмотря на это, книга читается легко и быстро.

Свою работу автор относит к недавно оформившемуся течению, которое в России называется «универсальный эволюционизм «, а в англоязычных странах — «Big History «. Работы этого жанра призваны объединить в единую концепцию эволюцию человеческого общества, биологическую эволюцию и эволюцию Вселенной как физического объекта.

140

Понятно, что столь значительные претензии не родятся на пустом месте.

Вопервых, в части общества, не спешащей порвать с рационализмом, давно ощущается настоятельная потребность мировоззренческого объединения значительных достижений науки и технологии, с одной стороны, и философии — с другой. Оно должно прийти на смену прежнему позитивизму, для которого естественные науки служили единственным мировоззрением, а открытие законов природы — единственным этически безупречным деянием.

Вовторых, в самих естественных науках немалую популярность в последние десятилетия приобрел синергический подход, который пытается отойти от трактовки природы как механизма. Он и претендует на роль синтезатора, способного ответить на поставленные мировоззренческие вопросы.

Синергетика умеренно оптимистична. Рассуждая о самоорганизации, она всегда позволяет надеяться, что все наладится и образуется — если не помимо доброй воли человека, то в согласии с ней. В этом смысле о синергетике можно говорить как о секуляризации надежды. А.П.Назаретяна можно назвать весьма изощренным оптимистом, который, уходя от естественнонаучного прогноза (неутешительного, если верить второму началу термодинамики), не спешит примкнуть к теологии в стиле П.Тейяра де Шардена. Как мне кажется, свою задачу он видит в том, чтобы с рациональных позиций ограничить притязания классической рациональности, которая мир предполагает уже некоторым образом устроенным «по законам природы «. Доля человека в таком мире — действовать в согласии с этими законами.

Пафос А.П.Назаретяна в том, что законы природы, даже законы физики, не применимы безусловно ко всякому объекту. Законы физики — лишь модели, область применимости которых еще предстоит уточнять. Возможно, несколько огрубляя взгляды автора, можно сказать так: интеллект никаким образом не присутствует в физических законах на стороне объекта, следовательно, его влияние не может этими законами быть учтено. По мнению А.П.Назаретяна, действуя на уровне организации энергетических потоков, интеллект может существенным образом повлиять на ход истории не только Земли — возможность серьезного влияния на судьбу планеты очевидна, — но и на судьбу более крупных сегментов Вселенной.

Поскольку моя рецензия предназначена для журнала, читаемого в основном психологами, то в ней прежде всего надо разъяснить, чтό может дать психологу рецензируемая книга. Отмечу, что ее автор «по профессиональному рождению «, по первой своей ученой степени психолог, и это обстоятельство какимто косвенным образом делает интересными для психолога даже и не относящиеся непосредственно к его предмету темы книги. Здесь же речь идет об очень важной для психологии теме — о ее отношениях с физикой.

Я готов упрекнуть автора в недостаточном радикализме. Говоря о действии на уровне энергетических потоков, подразумевает ли автор, что это действие может происходить вопреки законам физики? Повидимому, нет. С моей же точки зрения, второе начало термодинамики, а вместе с ним все рассуждения о росте энтропии и о тепловой смерти Вселенной, отражают лишь статистические ожидания, а стало быть, вообще не могут касаться преднамеренных действий человека. В принципе, аналогичные рассуждения можно продолжить и на области действия некоторых иных физических законов, однако это выходит за рамки тем, затрагиваемых в рецензируемой книге.

Одна из центральных тем книги — прогресс. В последнее время вера в прогресс под сомнением даже в научных кругах. Первое затруднение — определение и критерии прогресса. Стало общим местом в критике дарвинизма, что большая приспособленность как фактор выживания не может оцениваться иначе как по факту выживания, иными словами, «выживание приспособленных » — тавтология. Точно так же нельзя оценивать прогресс ростом сложности или устойчивости. Сложность пока не получила количественной оценки, согласующейся с нашими интуициями, а устойчивость ни в каком смысле не растет от неорганической природы к человеческому обществу.

А.П.Назаретян обосновывает свой пятичленный критерий прогресса. В социальной истории прогресс измеряется ростом технологического потенциала, численности населения, организационной сложности общества, информационной емкости интеллекта

141

и качества внутренних регуляторных механизмов индивида и общества. Этот критерий следует рассматривать в контексте анализа антропогенных кризисов в истории человечества (на пороге одного из них, по мнению автора, мы в настоящий момент находимся, и это придает особый смысл и анализу, и критерию). Всякий такой кризис вызывался развитием технологий и вытекающей из него динамикой численности населения и состояния среды. Так, кризис на пороге неолита был связан с истощением охотничьих угодий после изобретения эффективных средств охоты и быстрым ростом населения, который это улучшение сделало возможным. Единственно возможное разрешение кризиса находилось на пути, прогрессивном с точки зрения перечисленных критериев. Неолитическая революция состояла в переходе от собирательства и охоты к земледелию и скотоводству. Вопервых, это был рост технологии. Вовторых, он сопровождался ростом населения, поскольку эффективность использования природных ресурсов значительно возросла и кризисные ограничения были сняты. Втретьих, возникли новые более сложные социальные образования (вождества), интегрирующие племена производителей и воинственные племена, предоставлявшие первым, выражаясь современным жаргоном, «крышу «, т.е. «защиту » от себе подобных. Вчетвертых, интеллект земледельцев и скотоводов стал иметь дело с гораздо более растянутыми во времени процессами, регулировать деятельность с весьма сильно отсроченным результатом. Впятых, новые социальные структуры потребовали новых механизмов регуляции отношений индивидов, не принадлежавших

к одному племени: вместо неограниченной вражды к иноплеменникам стало практиковаться в той или иной форме сотрудничество.

Я привел этот пример для того, чтобы сделать понятным смысл критериев прогресса. Всякий кризис порождается не чем иным, как предыдущими прогрессивными в указанном смысле находками человека. Всякий кризис решается последующими прогрессивными находками. Таким образом, прогресс не предрешен, не предопределен какимто внешним образом, какойто внешней целью, но служит средством сохранения неравновесной системы (природы, общества) в фазах неустойчивости. При всей внешней простоте эта формула оригинальна и точна.

Такая ориентация позволяет автору (вслед за Ж.Пиаже, Л.Кольбергом, а также Ю.Хабермасом) сблизить когнитивный и моральный ряды развития. У упомянутых авторов речь идет о трактовке децентрации (по Ж.Пиаже) в моральном смысле как способности покинуть эгоцентрическую точку зрения. А.П.Назаретян приводит здесь интереснейшие расчеты, показывающие, что, так сказать, «средняя кровожадность » человеческого племени, несмотря на невиданный рост средств взаимного уничтожения, не только не растет, но даже снижается. Если я правильно понимаю его интенцию, хотя моральное развитие относительно независимо от интеллектуального, но, вопервых, развитие интеллекта — необходимое условие морального развития, а, вовторых, качественные сдвиги в общественном моральном сознании суть реакции на порождаемые сдвигами в технологии кризисы (которые обязаны своим появлением интеллектуальным достижениям). В качестве примера приводится одновременное появление в разных частях света новых моральных учений в середине первого тысячелетия до нашей эры (осевое время по К.Ясперсу). Оно было ответом на кризис, вызванный переходом от бронзы к железу, который, среди прочего, улучшил вооружение и этим значительно увеличил кровопролитность военных столкновений.

Таким образом, альтернативы интеллектуальному прогрессу нет и быть не может. Никакие выдерживающие моральную критику действия, направленные на возврат к природе, невозможны. Этому вопросу посвящены критические разделы книги, в которых рассмотрены некоторые работы «левых экологов «.

Позволю себе в заключение два замечания. Вопервых, кажется не совсем точной формулировка автором положения о переходе научного мировоззрения от истинностной парадигмы к модельной. Если говорить о математизированных естественных науках, то такое выражение вполне законно, физические теории перестали быть онтологиями, «теориями всего «, они стали только корректируемыми моделями некоторых аспектов мира. Но понятие истины как регулятив интеллектуальной деятельности, по

142

моему мнению, остается на том же месте, где оно и было в прежние «классические » времена. Об этом косвенно говорит и сам автор, замечая, что постмодернистский плюрализм все же может быть ограничен.

Второе замечание касается распространения вполне корректных (не говорю заранее — истинных) утверждений о связи интеллекта и морали на область искусственного интеллекта. А.П. Назаретян, кажется, утверждает, что даже если (1) компьютерные средства и превратятся в автономные самоподдерживающиеся и самовозобновляющиеся думающие машины, то (2) необходимо сопряженный с ростом их интеллекта прогресс машинной морали не даст им превратиться во врагов «человека из плоти и крови «. От резкой критики утверждения (2) меня удерживает только безусловная невозможность утверждения (1). Последняя, впрочем, не гарантирует от техногенной катастрофы, вызванной чрезмерным доверием к управляемым компьютерами производствам и вооружениям.

В целом книга А.П. Назаретяна весьма своевременна и интересна, поднимает вопросы, ответы на которые следует искать всем вместе. Я настоятельно советую читателю с ней ознакомиться. Дискуссия о современном рациональном мировоззрении должна быть продолжена.


Источник: hr-portal.ru