Высшее образование — народу!

Существует прямая зависимость между долей населения страны, обучающегося в вузах и университетах, и ее благосостоянием. На развивающихся рынках, в том числе в Индии и Китае, последние годы доходы людей повышались одновременно с количеством студентов. Хотя корреляция не всегда отражает причинно-следственную связь, утверждение, что высшее образование способствует повышению производительности и финансового благополучия, вполне обоснованно. Образование создает человеческий капитал, благодаря которому становится возможным экономическое развитие. Значит, резко увеличивать инвестиции в коммерческое высшее образование — выгодно.

Развивающимся странам не нужны выпускники того типа, которые выходят из стен западных университетов. Им требуются специалисты не столько широкого профиля, сколько конкретных дисциплин, отвечающих потребностям их рынков: прежде всего инженеры и менеджеры. Перенимать западную модель — непозволительная роскошь для развивающихся стран. Поэтому программы их университетов нацелены прежде всего на то, чтобы выпускники восполняли нехватку специалистов на рынке труда. Такие программы создаются с расчетом на возможность расширять их по мере надобности. Част­ные вузы и университеты развивающихся стран в состоянии вкладывать деньги в свое развитие и в качественное образование, конкурируя с государст­венными. Для ­развивающихся стран это лучший способ обеспечить себя ­квалифицированной рабочей силой, создать больше рабочих мест, расширить потребительскую базу и добиться стабильного роста экономики.

В то же время вузы — золотое дно для инвесторов, которые только начинают это понимать. Ни одному бизнесу, кроме образования, не присущи сразу несколько следующих особенностей:

-нет надобности в оборотном капитале; студенты платят вперед, в начале семестра или учебного года;

-стабильный, предсказуемый доход; студенты посещают вуз, пока продолжается программа, обычно четыре года;

-высокий входной барьер (имеется в виду законодательство, земля и капитал);

-цены растут быстрее инфляции спрос превышает предложение.

На развивающихся рынках частное образовании уже сейчас превратилось в очень прибыльную миллиардную отрасль. В Индии ­доходы ­отдельных кампусов доходят до $150 млн, при 50% рентабельности и 35% внутренней ставки рентабельности. В Малайзии частные вузы — это рынок стоимостью $2,4 млрд, что составляет около 1% ВВП страны. Фонды прямых инвестиций, например китайский Actisе и бразильский GP Investments, уже владеют долями в новых частных университетах Восточной Азии и Латинской Америки.

И все же бизнес недооценивает значимость образования. Частных инвесторов могло бы быть гораздо больше, да и государства могли бы активнее стимулировать его развитие.

В некоторых странах власти сдерживают развитие частных вузов и университетов. Это неразумно. Частное инвестирование способствует притоку студентов в част­ные вузы. В Китае бизнес получил доступ к рынку образования еще в 2001 году. Власти Китая разработали соответствующие законы, в том числе налоговые, и сформировало особые контролирующие органы. С 2000 по 2008 год количество студентов выросло в Китае на 21%, а в Индии (там участие бизнеса в образовании запрещено и предприниматели вынуждены искать всякие обходные пути) — всего на 7%.

Образование обычно рассматривают как общественное благо, а раз так, то очень важно, чтобы образовательные учреждения несли ответственность

и перед студентами, и перед гражданами страны. И поскольку ради экономического процветания развивающегося мира высшее образование тут должно стать действительно общенародным, вузам и университетам нужно сотрудничать с властями и инвестиционным сообществом. Это позволило бы восполнить недостаток образовательных учреждений в мире за счет частных, коммерческих вузов.

Источник : hbr-russia.ru